– Я сам себе его дал. И с тех пор наш мир процветает.

– Угу, – пробормотал Грег. – Это додуматься надо: клоны-телепаты правят миром… Ты тоже, думаю, не бедствуешь, – вновь обратился он к Лабастьеру.

– Твоя логика не может отделаться от ущербных человеческих штампов, – заявил тот. – Я взял на себя ответственность. Я сделал мир таким, о каком бабочки мечтали столетиями. Я ничего не взял себе взамен, кроме груза знаний, который лишил меня радости. Я – не человек. Это вы, бескрылые, только и думали о том, как набить свои утробы пищей…

– Кстати, а поесть мне дадут? – живо заинтересовался Грег. – Я уже основательно проголодался.

– Люди ужасно прожорливы, – заметил император. – И это одна из тех причин, которые вас погубили. И одна из причин, по которым я сомневаюсь в целесообразности возвращения вашего вида к жизни.

– Можно подумать, что вы никогда не едите, – огрызнулся Грег.

– Много едят наши личинки, – спокойно отозвался император. – Взрослая бабочка ест очень редко, только тогда, когда необходимо восполнить большой расход энергии. Хотя иногда и просто ради развлечения… Надо отдать вам должное, нас вы сделали значительно совершеннее себя.

– Но я-то не бабочка! – возмутился Грег.

– Да, – невозмутимо согласился Лабастьер Первый, и с этим трудно было поспорить.

– Так отдайте мне должное содержанием, соответствующим моим биологическим потребностям.

– Насколько я знаю, голод не подразумевает немедленную гибель человеческой особи…

– Мне дадут поесть или нет?! – уже всерьез забеспокоился Грег.

– А сколько еще времени ты мог бы выдержать без пищи? – поинтересовался император.

– Выдержать-то я мог бы еще долго, но голод – это очень неприятное чувство, поверь. Хорошо вам, насекомым, а я теплокровное млекопитающее!

– Мы не насекомые. И постарайся больше так не говорить, у нас это считается оскорблением… В специальных помещениях мы содержим диких котов и других млекопитающих помельче, которые пережили катастрофу. Мы умеем с ними обращаться.

«Меня поместят в зверинец?!» – подумал Грег, впадая в легкое отчаяние.

– В том темпе, в котором мы движемся, – продолжал император, – до города осталось идти, по вашему исчислению времени, еще около двух часов. Там тебя ждет пища.

– Так чего же мы рассиживаем! – Грег вскочил на ноги. – Пошли быстрее!

До самого города они двигались почти молча. Во-всяком случае, Грег решил твердо: «Пусть сначала покормят, а потом уж будем разговоры говорить». Тем более что хоть он и старался держаться бодро, но мрачные мысли о человечестве, судьбе экипажа и собственном будущем все же мучили его не меньше, чем голод, и желание болтать отошло на второй план.

3

Грег уже понял, что небольшой, относительно человеческого, рост бабочек вовсе не говорит о том, что они не способны на глобальные свершения. Он был готов к тому, что город окажется крупным и по людским меркам, но все-таки тот потряс Грега. И даже не масштабом, а формами. Ему почему-то казалось, что это будет зеленое поселение, утопающее в кронах деревьев. Вместо этого, выйдя из леса, он увидел вздымающуюся в небо скалу. И не сразу понял, что это не природный, а искусственный объект.

Чем ближе они подходили, тем яснее становилось, что это не цельная глыба, а совокупность тонких и ажурных, напоминающих кораллы, стволов – белых, бледно-розовых, светло-лиловых и коричневых. Хрупкие на вид, похожие на суставчатые ветви бамбука, они, казалось, вот-вот рухнут под собственым весом. Иногда они оканчиваясь грибовидными шляпками, а иногда, разветвляясь, китайскими фонариками вновь сходились к вершине…

Грег остановился:

– Это ваши дома? – на всякий случай спросил он.

– Да, – отозвался император. – Это дома расы ураний. Но мы не строим их. Они строятся сами. Эту технологию мы не переняли у вас, а разработали самостоятельно. Наши дома строятся сами.

– Это растения?

– Почти. Это колонии специальных организмов.

«Видимо, действительно, что-то вроде кораллов», – заключил Грег.

– Но живут они не сами по себе, – продолжал Лабастьер, – а соответственно нашим нуждам.

«И как, хотелось бы мне знать, я войду, в этот якобы город?» – подумал астронавт, однако император опередил его сомнения:

– Мой народ готовился к встрече. Мы убрали часть домов, проложив дорогу к тому месту, где ты остановишься. Ты сможешь пройти.

«Очень мило с вашей стороны», – подумал Грег.

Императорский флаер, облетев человека, оказался спереди.

– Следуй за мной, – скомандовал Лабастьер.

Повинуясь, Грег спросил:

– Это ваш единственный город?

– На Земле множество городов бабочек, – сухо отозвался Лабастьер.

– И все такие же?

– Нет, все они разные. Есть города на суше и под водой, города бабочек вида маака и города бабочек махаон. Все они различны и не похожи друг на друга. Столицы маака и махаон тебе еще предстоит посетить, так как мои подданные будут рады увидеть бескрылого предка. А это – единственный город третьего и самого малочисленного из возлюбленных моих народов, город бабочек ураний. Когда-то они жили в дуплах деревьев, отсюда и такая архитектура.

За разговором они подошли вплотную к первым «домам». Грег тем временем думал о том, что жилища этих существ и не должны походить на человеческие. Им не нужны лестницы и лифты, не нужны кухни и санузлы… Разве что спальни… Хотя, вообще-то, черт его знает, что им нужно.

Вблизи оказалось, что стволы «домов» не так уж тонки – метра три-четыре в диаметре, и раскачиваются под порывами ветра. Флаер императора двинулся вдоль этого частокола, и вскоре Грег, плетущийся за ним, увидел довольно широкую, метров десять шириной, щель между «домами». Он шагнул в нее вслед за флаером, и тут же, словно по команде, со всех сторон к ним устремились полчища человекобабочек.

Грег не сразу понял, откуда они взялись, пока не заметил, как на разной высоте на стволах «домов» словно бы лопаются какие-то пленки-мембраны, открывая выходы, из которых и вылетают бабочки, а отверстия тут же вновь затягиваются… Урании стаями кружились вокруг Грега, облаками нависали над ним, их тонкие голоса слились в сплошной гул…

– Мой народ с благоговением и уважением приветствует тебя, – пояснил император. – Они давно готовы к встрече с бескрылым предком и с нетерпением ожидали ее.

– Передай своему народу, что я польщен, – пробормотал Грег.

– Поздоровайся с ними, скажи им своё «хелоу», им это понравится.

– Хелоу! – рявкнул Грег и приветственно поднял руку.

Тут началось форменное столпотворение. Бабочки заворковали еще громче, и Грегу показалось, что в их интонациях он уловил нотки экзальтации, хотя, конечно, он мог и ошибаться. Но в том, что стайки крылатых существ заметались и завертелись вокруг него еще быстрее, он мог поклясться на что угодно.

– Хелоу – главное божество наших предков, – сообщил император. – По легенде он был бескрылым гигантом. Как ты. Я уже давно обещал своим подданным знакомство с ним.

«Вот же паразит, – подумал Грег. – Стрижет политический капитал, даже не скрывая этого. Ненавижу пиаровские технологии…»

Они двигались вперед, не замедляя хода, а любопытствующие бабочки проворно освобождали им путь. Грегу казалось, что он идет прорубленной в густом лесу просекой, вот только деревья тут были высотою до самых звезд.

Неожиданно «дома» расступились. Грег вышел на обширное открытое пространство и остановился, как вкопанный, увидев перед собой то, чего уж никак не ожидал увидеть.

– Это наша главная площадь, – сообщил император. – А это – твой временный дом. Мы построили его специально для тебя.