Бепо откатили назад и приготовились дальше биться с врагами, ах да, в бронепаровозе нашли троих белорусов. Их немцы заставили водить поезд, они как раз виртуозно и свели бепо с рельсов, а я думал, Юсупянц молодец. Они во главе с Михайленко повели бепо, командиром бронепоезда назначил Клеткина, пришлось ему передать отделение пушкарей Юсупянца. Тот сам хотел на бепо, но кто тогда в ДОТе пушкарями командовать будет, я не умею. Так до вечера немистар [616] и не пришли.
Да мы и не против, ждем, все, что произошло, изложили в донесении командованию, наши действия одобрили, значит, я справился? Думаю, теперь мне будет легче, сын чимкентского батрака-пастуха, выросший в юрте, смог командовать и стал настоящим кызыл аскером [617] , рахмет [618] аллаху и моему отцу.
Глава XXII
«Абдиев, Семеркин, а Любимова тут нет – II»
3 августа 1941 года, где-то в Белоруссии
(в 50–80 км от госграницы СССР).
Донесение командира первой роты велобатальона младшего лейтенанта Семеркина И. Я.
После выдвижения в район боевых действий я 2 августа отправил второй взвод старшего сержанта Щекочихина перекрыть дорогу из Хлопечно в Милевичи. Остальные, вместе с первым взводом и веломинометчиками старшины Рогова, выдвинулись на дорогу Ясное – Милевичи. В пяти километрах от деревни мы заняли позиции, но в этот день по дороге не прошло ни одной колонны, и мы остались еще на ночь.
При осмотре окрестностей в лесу была найдена брошенная полуторка (во время отступления РККА) с двумя ротными минометами, минами к ним и с двумя десятками противотанковых мин. Видимо, автомобиль брошен отступающими войсками из-за отсутствия горючего. Исходя из этой находки решили переменить место засады и ранним утром перешли на открытое место, ближе к деревне почти на километр. Красноармеец Пчелкин заминировал дорогу, расставив двадцать одну мину (больше не было) в колею и рядом. Минометы (найденные и веломинометчиков) расставили в овраге, тут же вырыли окопы и позиции для пулеметов.
До одиннадцати часов дня по дороге никого не было, и только в 11.20 появилась колонна из восьми грузовиков со стороны Ясное. Численность колонны до роты; сопровождали колонну четыре мотоцикла и два легких танка.
Вначале подорвался и загорелся первый танк, гитлеровцы остановились и стали спрыгивать с грузовиков, в бой вступили минометы товарища Рогова. Немцам не было понятно, откуда бьют минометы, но как только они поняли, где находится позиция артиллеристов, к ней побежало до взвода гитлеровцев. Пришлось вступить в бой нашим стрелкам и пулеметчикам.
К нам попытался пробиться немецкий танк, но и он попал на мину, установленную Пчелкиным на обочине. Танк не загорелся и начал осыпать нас очередями из пулемета, пришлось идти в атаку, пулеметчики Салимов и Лавочкин прикрыли красноармейцев. Боец Семичастный связкой гранат поджег немецкий танк, но и сам был убит.
Боец Горюнов умеет управлять автомобилем, потому все собранное оружие погрузили в один автомобиль, вывезли в лес и замаскировали ветвями. Остальные автомобили сожгли.
До вечера движения по дороге больше не было.
Убито 118 гитлеровцев, раненых добили, наши потери: убиты красноармеец Семичастный и красноармеец Налбандян, ранены красноармейцы Молодкин, Лизюк и Крупеня.
Глава XXIII
«Немецкие герои Красной Армии»
4 августа 1941 года, где-то в Белоруссии
(в 30–50 км от госграницы СССР).
Утром встал рано, омыл лицо, почистил зубы и пробежался. И только потом сержанты сделали побудку, приятно, бойцы встали, а я уже как огурчик.
Но надо признать, что часовые бодрствовали, но на то они и часовые. Тут, кстати, и Ильиных показался, но этот дядя уже умыт, брит, причесан и вообще готов к употреблению.
– Здравия желаю, товарищ капитан, разрешите доложить?
– Докладывай, боец.
– Красноармеец Кузовлев, прислан капитаном Абдиевым.
– Интересно, и?
– Нами отбито нападение немецкого бронепоезда и роты украинских националистов, девяносто шесть националистов взято в плен, убито сорок четыре, также убито двенадцать человек гитлеровцев из команды бронепоезда.
– А остальные что?
– Остальные отпущены в обмен на сдачу бронепоезда.
– То есть вы взяли бронепоезд?
– Так точно, целехоньким, правда, побит немного третий (последний) броневагон. Железнодорожный мост взорван, автомобильный заминирован. Кроме того, восстановили и вооружили ДОТ, больше вражеских атак не было. Ах да, немцы бомбили два раза, никого не убили, а во время атаки на бепо погибло трое бойцов и ранены пять. Погибших похоронили, раненым оказали помощь.
– Бепо? Это что такое?
– Бронепоезд, товарищ капитан, разрешите идти?
– Иди, и удачи вам, ребятки.
Напротив стоит Арсений и улыбается, видимо, ему понравилось, что я согуречился спозаранку (то есть как огурчик сранья, тьфу, с ранья).
– Доброе утро, товарищ Арсений, может, позавтракаем?
– И тебе не хворать, командир, конечно, позавтракаем.
Сели завтракать. Где? А прямо на земле, ну почти, постелили скатерть, и Перепелкин, ставший ангелом-хранителем Арсения Никаноровича, стал доставать из сидора-самобранки всякие вкусности, рассказывая, что это:
– колбаса свиная, кровяная;
– колбаса свиная с чесноком;
– сало копченое по-польски;
– хлеб белорусский (а икра заморская, баклажановая, где?).
– Слышь, Перепелкин, а несвиного ничего нет?
– Нет, товарищ капитан, вот только хлеб и головка чеснока.
– Виталик, ты что, вегетарианец или пост какой соблюдаешь? – вопрошает Ильиных, удивленный моей нелюбовью к свиной пище.
А что сказать, ну не ем я свинину, я еще и водку не пью, вообще не люблю ее. Ну да, не мусульманин я и не еврей, но, может, из-за того, что вырос среди мусульман, не ем свинину? Хотя соседи мои свинину трескали за милую душу, и сало, и мясо, и колбаску свиную, а семья татар-мусульман вообще свиней откармливала и, само собой, ела. Почему-то мое подсознание из всех запретов Корана и Торы лояльно отнеслось к свинине и водке (вообще к спиртным напиткам), а насчет остальных запретов как-то не срослось, может, из-за того, что я не мусульманин, и не христианин, и не иудаист, а вовсе атеист широкого профиля?
Кстати, насчет ислама. Мне вот что интересно: зачем талибан ломал статуи Будды в Бамиане? Они что, умнее пророка Мухаммеда? Или круче эмира Тимура? Может, они набожней Махмуда Газневида?
Понимаете, в чем дело, статуи стояли давно и никому не мешали. По всему мусульманскому Востоку есть памятники прежних верований, почему-то в голову мусульманам разрушать дохристианские святыни не пришло во времена Мухаммеда. Также мусульмане не разрушали статуи Бамиана (и другие не исламские памятники) во времена всех халифов, что Омейядской династии, что Абассидской династии. Талибы с другими им подобными хотят возродить халифат, но в халифате не трогали ни статуи Бамиана, ни древности Сирии и Ирака, Египта и Турции (Византии). И кто не правильный мусульманин, талибы с игилами или халифы из прошлого? Ох, чувствую, эти радикал-исламисты к исламу имеют такое же отношение, как я, скажем, к микромолекулярной биологии (интересно, а есть ли такая?).
Уж на что отмороженным на всю голову был Хасан-Ас-Сабах [619] , и то он ничего из домусульманской культуры не разрушал. Эмир Тимур также очень не слабый завоеватель был и воевал во славу ислама, под зелеными знаменами, но и он не тронул бамианских Будд, хотя мимо проходил не раз и не два.