– Нам нужны цветные контактные линзы. Калларион сказал, что вы сможете нам помочь.
Обрадованный тем, что с него не просят ничего дорогого или трудновыполнимого, лавочник опять стал излишне разговорчивым и суетливым. Он весело забегал по залу, уставленному различными стеклянными сосудами, в поисках необходимого.
– Какие линзы интересуют, леди? У меня есть розовые, янтарные, рубиновые.
– Э… нет, – несколько растерялась Анет, представив Дерри в розовых или рубиновых линзах. – Мне бы что-нибудь более традиционное. Серые или зеленые, на худой конец. А вообще, самое главное, чтобы они были качественные и удобные.
– Не обижайте меня, госпожа, – оскорбился эльф. – У меня все изделия лучшего качества.
К удивлению Анет, из недр комода эльф достал небольшой пузыречек с изумрудной жидкостью и протянул его девушке со словами:
– По одной-две капли, в зависимости от желаемого оттенка, в каждый глаз. Срок действия двадцать четыре часа с момента закапывания. Раствора должно хватить приблизительно на тридцать – сорок закапываний. На ксари действует слабо, им хватает часа на четыре, пять максимум. Это я так, к слову. Вряд ли такая милая леди, как вы, может водить знакомство с этими богомерзкими созданиями. Да и не осталось их совсем. Хотя, – голос лавочника снизился до шепота, – поговаривают, что у нас в городе должен объявиться ксари-убийца, его даже ловит стража. Весь бы город оказал содействие в этом благом деле, но стража состоит из вампиров и зомби, а известно, что зомби – это слуги страшной ведьмы Хакисы, что недавно объявилась на побережье Темного моря. А ее мы любим еще меньше, чем ксари.
Анет сдержанно поблагодарила лавочника и поспешила уйти, не желая продолжать этот неприятный и опасный разговор. На улице кошмарно воняло тухлятиной. Еще полчаса назад подобных запахов здесь не было и в помине. Анет даже передернуло от отвращения. «Аромат» был не только противным, но и на удивление знакомым. «Интересно почему мне кажется, что я нюхала эту вонь и раньше? – думала Анет, зажимая нос рукой. – Вроде бы маргиналкой я никогда не была и привычек ночевать в помойках за мной не водилось. Нет. Этот запах мне знаком не с Земли. Он ассоциируется у меня исключительно с Арм-Дамашем», – размышляла она, ускоряя шаг. Вдруг ее словно осенило. Она вспомнила этот запах.
– Зомби, – сдавленно прошептала девушка и инстинктивно отпрянула в тень, понимая, что воняет зомби тогда, когда они сами где-нибудь поблизости. Стремясь стать как можно незаметнее на темной безлюдной улице портового города, девушка двигалась, почти вплотную прижавшись к шершавой стене дома. Она боялась даже дышать. Перспектива встретиться с ходячими мертвецами ее абсолютно не прельщала. Вонь тем временем нарастала. Идущий рядом с Анет барс весь напрягся и прижал уши, а девушка осторожно отступила в какую-то щель между стеной дома и забором, вжавшись в камень и задержав дыхание. На мощенной камнем улице раздались гулкие шаги нескольких человек. Вонь усилилась. Анет напряженно вглядывалась перед собой, стараясь что-нибудь рассмотреть.
Центральную часть улицы освещало несколько тусклых фонарей, и девушка из своей темной щели смогла различить идущую впереди фигуру вампира. Его плащ свободно болтался на плечах, открывая бледное лицо. Длинные черные волосы развевались на ветру, словно перья растрепанной птицы. Сзади вампира, пошатываясь, тащились четыре зомби. Они неуверенно мотались из стороны в сторону и своим поведением немного напоминали цирковых обезьян, которые, подражая людям, ходили на задних конечностях и забавно копировали человеческое поведение. Так и зомби брели по мостовой, ежеминутно отвлекаясь на разные более интересные занятия, например, затеяли драку между собой за подобранный на дороге камушек, потом поползали по камням в поисках чего-нибудь вкусного. В относительном подчинении их заставляли держаться только грозные окрики вампира. Впрочем, порядок в строю зомби длился обычно недолго – две или три минуты.
Анет вздохнула с облегчением только после того, как смердящая компания ушла на достаточное расстояние. Девушка осторожно вышла из своего укрытия и максимально быстро, стараясь держаться темной стороны улицы, поспешила вслед за Дерри в сторону «Огнедышащего…».
– Опять вы их упустили! – бушевала Хакиса, нервно расхаживая по темному залу, в котором любила принимать посетителей. – Мне нужна эта девчонка.
Худое тело ведьмы выглядело так, словно оно высохло, движения были резкими, спина прямой. Полы длинного платья приподнимались на каждом шагу, открывая восковые икры ее тонких ног. Длинные волосы, покрывающие голову, казались неживыми и очень тяжелыми, так как они неподвижно лежали на спине, спускаясь неровными серо-черными прядями к пояснице. В воздухе висел тяжелый запах тлена, и Хакиса чувствовала его. С каждым днем запах становился сильнее, напоминая Повелительнице тьмы, что и она не вечна. Этому телу осталось существовать недолго. Даже ароматы от сжигаемых свечей не могли заглушить удушливый запах, день за днем скапливающийся в темном непроветриваемом помещении. Окна Хакиса открыть не могла, она давно поняла, что сможет сохранить свое тело в относительно нормальном состоянии только в том случае, если всегда будет поддерживать одну температуру и четко регулировать уровень света и влажности в своих покоях. Ветер и солнце – этого она себе позволить не могла.
Вместе с ней в помещении находился еще и Адольф. Он старался держаться подальше от разгневанной Повелительницы тьмы. Тролль усердно обмахивался кружевным надушенным платочком. Ведьма явно начинала «подпорчиваться», и Адольф прекрасно понимал ее стремление как можно скорее сменить это тело. Он не мог понять одного: почему для этого нужна Хранительница. Что, мало, что ли, красивых баб? По его мнению, девчонку и ксари необходимо было как можно скорее убить. Но и Сарт, и Хакиса придерживались иного мнения. Сарту подавай Дерри для развлечения, а Хакисе – Анет. Если своего Господина Адольф еще мог понять, то действия Повелительницы не укладывались у него в голове. Он прекрасно осознавал, что Анет с браслетом – это реальная опасность для существования Хакисы. Так зачем же эту опасность преднамеренно тащить себе под бок?
– Мне нужна девчонка до того, как она попадет в Д'Архар и обретет всю мощь. Пока она слаба, мне будет легче совершить ритуал и овладеть ее телом. Это, знаешь ли, не платье переодеть. К ритуалу готовятся не одно столетие. Если вдруг что-нибудь сорвется, неизвестно, когда я буду в состоянии совершить подобное волшебство. Не исключено, что только через несколько сотен лет, а столько мое тело не протянет. Я и так ограничиваю себя во всем и не в состоянии действовать самостоятельно. Но как только тело девчонки, настроенное на браслет, будет моим, я смогу переделать мощь артефакта таким образом, что он сделает меня самой великой.
«Интересно, что ведьма собирается сделать с браслетом, чтобы стать величайшей», – думал Адольф, рассеянно кивая в ответ на наставления и поручения Хакисы, которые его совершенно не волновали. Здесь у него был велик свой, шкурный интерес, связанный с Дерри. Он и сам, без советов Хакисы знал, что делать. Целая армия ждала в долине Д'Архар на подходах к Кругу вечности, а Влекриант прочесывали не только слуги Хакисы, но и люди Сарта, многие из которых знали Дерри в лицо.
Адольф был уверен, что на этот раз ксари никуда не денется. Он слишком хорошо знал Лайтнинга и мог предугадать многие его действия. Жаль только, что маг оказался сильнее, чем они думали, и умудрился скрыться прямо из-под носа Тармана. «Так это у Тармана», – философски подумал Адольф, который к провалам своего коллеги относился с изрядной долей злорадства, даже в том случае, когда от этих провалов страдало общее дело. И еще Адольфа очень занимали слова, невзначай брошенные Хакисой по поводу «Низвергающего в бездну». Он уже начал всерьез обдумывать, а стоит ли отдавать артефакт ведьме или лучше приберечь для своего Господина, как довесок к коленопреклоненному Дерри. «А что? – весело заключил тролль, поспешно убираясь из покоев Хакисы (говорили, что она умеет читать мысли) – Дерри и девчонка с браслетом. Ведь сама Хранительница тоже вполне ничего, Сарту понравится. Должна же у него быть хоть какая-то компенсация взамен убитой Лины».